В Губахе была своя линия фронта. Вспоминаем историю эвакогоспиталя, со дня создания которого прошло 80 лет

Чем глубже в историю, тем трагичнее сюжеты. И что интересно, в прошлом нас интересует не прошлое само по себе, а лишь то, что востребовано здесь и сейчас. Но какая востребованность может продиктовать необходимость возвращения к теме работы в Губахе во время войны госпиталя № 2562? Он был организован в августе 1941 года, то есть прошло 80 лет со времени его образования. Нелишне вспомнить, а как оно было в то суровое время? Ведь и сегодня в мире не совсем спокойно.

Историю полезно вспоминать хотя бы для того, чтобы не повторять ошибок прошлого. И чтобы знать, хотят ли русские войны?

Под госпиталь были отведены лучшие здания Верхней Губахи – Дворец культуры и здание средней школы №1. Лечебное учреждение было рассчитано на 800 коек. 15 сентября 1941 года персонал госпиталя встретил первых 250 раненых.

Раненые прибывали партиями, не всегда днём, поэтому женщинам города и шефам (за каждым раненым закреплялся ответственный из жителей города, который присматривал за ним, помогал писать письма и т.д.) не приходилось спать. Из воспоминаний Татьяны Цибиной , работавшей поваром в госпитале: «Мы, работники пищеблока, помогали выгружать вагоны с ранеными, мыли их в бане. Организовали сбор тёплой одежды, читали раненым газеты, писали письма, ухаживали за ними. Научились делать конфеты из сахарина и угощали ими».

С прибытием раненых потребовалась кровь. Из воспоминаний Анны Сафоновой : « В 1941 году я стала первым донором в Губахе. За годы войны я сдала 30 литров крови». Её примеру последовали многие губахинцы, чья кровь спасла жизни раненых. Татьяна Цибина для тяжелобольных сдала 15 литров крови.

В 1942 году в Губаху начали поступать раненые с Ленинградского фронта. Истощённые, обмороженные, они требовали особого ухода. Из воспоминаний Екатерины Сударкиной, работницы госпиталя: «В 1942 году поступила к нам партизанка Аня Новикова , ей было всего 17 лет. У неё были отморожены пальцы ног, их ампутировали. Мы старались как-то отвлечь её. Шефы нашли где-то гитару и принесли ей. Первое время после операции она не могла ходить и поэтому пела. Пела для раненых. Её любимые песни были про терем, в который нет хода никому, и про парня с Нарвской заставы.

Когда у Ани зажили ноги, шефы заказали сапожникам сшить для неё мягкие войлочные тапочки. Одели их и провели Аню по коридору. С того времени с палочками она начала ходить заново. Когда Аня уезжала, её провожали все: и коллектив госпиталя, и раненые, для которых она пела».

Здесь следует отметить одно обстоятельство, благодаря которому нам, современникам, стали доступны воспоминания очевидцев тех грозных лет. Их собирали ученики школы № 20,
объединённые в группу красных следопытов под руководством педагога Светланы Бесценовой . В 1975 году они послали запрос в Институт истории партии Ленинградского обкома КПСС по поводу судьбы Ани. В 1976 году пришёл такой ответ: «Новикова Анна Филипповна, рождения 1925 года, вступила в партизаны 10 ноября 1943 года и проходила службу в 8 отряде I-й Ленинградской партизанской бригады в должности агентурщицы». О ранении ничего не сообщается.

В этом же письме содержатся данные ещё об одной Анне , которая родилась в 1918 году, проходила службу также в партизанской бригаде в должности санитарки. Была ранена 15 февраля 1944 года. В заключении сообщается: «Были ли обморожены ноги у вышеуказанных Новиковых, сведений не имеется. Другой Новиковой Анны по материалам персонального учёта партизан Ленинградского штаба партизанского движения не значится».

И только в 1978 году пришло письмо из Новоржевского райвоенкомата Псковской области, в котором сообщалось, что разыскиваемая ребятами Анна Новикова проживает в Ленинграде и носит фамилию Дубровина .

Многих раненых подняли на ноги за время существования госпиталя в Губахе. Некоторые из них, как Аня, уходили из учреждения хотя и с помощью палочек и костылей, но сами. Других, как тогда говорили, списывали подчистую без рук или ног. Но были и такие, что погибали в госпитале, никакие ухищрения медперсонала не помогали.

Умершие в госпитале похоронены на кладбище Верхней Губахи. В их честь установлен небольшой мемориал с гранитной плитой, на которой высечены фамилии 27 бойцов. Ещё трое погибли около Чусовой в ДТП, они ехали после излечения на фронт. Похоронены тут же – на кладбище Верхней Губахи.

Среди умерших от ран был Иван Мастерских. Его призвали в 1942 году, попал на Ленинградский фронт. Был ранен. В Губахинский госпиталь Ивана Васильевича доставили полуживого, он получил осколочное ранение левой голени, был измождён. К сожалению, поднять на ноги его не удалось…

Раз в несколько лет из Тюмени к обелиску приезжают его внуки и правнуки. Последняя встреча состоялась 22 февраля 2020 года.

У Ивана Мастерских 11 внуков, а правнуков, как выразилась внучка Людмила Гостева , уже и не сосчитать.

Госпиталь в Губахе просуществовал два года. В сентябре 1943 года он был передислоцирован в село Ковалёвка, что находится в девяти километрах от Полтавы, ближе к линии фронта. Вместе с госпиталем уехали и некоторые медработники-губахинки. Дора Савченко , призванная в армию 23 сентября 1943 года, вспоминает, что служила с губахинцами Татьяной Поносовой, Марией Робинок, Ольгой Третьяковой, Анной Драчёвой, Анной Лохматовой, Николаем Глумовым. Были и другие губахинцы, но всех вспомнить Дора Алексеевна не смогла.

Из воспоминаний Доры Савченко: «Из Полтавской области эвакогоспиталь был передислоцирован в Умань, где мы вообще забыли о покое. Раненые поступали днём и ночью, так как шли сильные бои на всех фронтах, особенно под Белой Церковью. Войну мы закончили в румынском городе Фокшаны. Затем меня в составе группы перебросили в южную группу войск, которой командовал маршал Толбухин. Демобилизовалась я только в 1947 году». Из воспоминаний Елизаветы Черемихиной: «Привезли смертельно раненого в живот лётчика. Он знал, что умрёт, и жалел, что завтра в его день рождения не будет традиционных пирожков, что жизнь закончилась, а он так и не успел поцеловать девушку. Медсестра Клава нарвала цветов, приготовила чай, где-то раздобыла пирожки. Как растерянно улыбнулся наш лётчик, долго благодарил за пирожки, а ночью тихо умер».

Ещё одна работница эвакогоспиталя Галина Скрынник вспоминает другие имена: Александра Болдарева, А. Драчёва, Валентина Голубьева, Любовь Иванова, Полина Панкина, Екатерина Власова. Это благодаря им и другим, забытым сегодня губахинским медработникам, поднимались на ноги бойцы, воевавшие за Родину.

Благодаря поисковой работе в июне 1980 года состоялась встреча бывших работников госпиталя. Слёзы радости, объятия, поцелуи. Из Одессы приехала В.Ф. Майстренко, из Донецка – Ромендик . Встреча собрала вместе всех, кого разбросала по Союзу война. Из Пятигорска приехала А.И Столичнова , из Полтавы – М.Д. Васильева , из Перми – А.П. Кривулина. Почти в каждом письме-воспоминании женщины, вплотную столкнувшиеся с изнанкой войны и пережившие страшное, желают мирного неба над головой, чтобы не повторились ужасы и кошмары военного времени. Это у них нужно спросить, хотят ли русские войны. Но иных уж нет, а те далече…

Использованы материалы Центральной библиотеки