У пермского купца реквизировали спрятанные 8 вагонов табака, а на выборах в гордуму покупали голоса за дрова

В последнем месяце лета 1917 года в Перми состоялись выборы в городскую думу. Первые после крушения монархии в России и потому прошедшие по новым правилам.

Меж тем, несмотря на ощутимо возросшую политизацию общественной жизни, пермяки не забывали о развлечениях. Выбор досуга в губернском центре был обширный. Например, новая программа в цирке Коромыслова.

«Галло-представление: гастроли юной предсказательницы 9-ти лет мадемуазель Софии, гений мира, человек-оркестр Фред Марион, знаменитые акробаты группы Лиас, единственные малолетние крафт-эквилибристы братья Нини и Полло Гедзи, манипулятор Ф. Дардэ, смехотвор господин Вилли, музыкальные клоуны братья Дюмон»… (здесь и далее орфография и стилистика оригинала сохранены – ред.) Еще на арене блистает «знаменитая парижская артистка мадемуазель Рене, женщина-живая бабочка…»

В городском театре можно узреть «Танец замученной Бельгии (пляска смерти)» в исполнении «известной исполнительницы художественно-пластических танцев Тины-Ар». В кинотеатрах с успехом идут «выдающаяся картина «Лик зверя», «грандиозный боевик «Дочь Анны Карениной», и «драма с участием знаменитой артистки красавицы Франчески Бертини «Страстная песнь любви и печали».

И вдруг в городе распространяются слухи, что в магазин М. Валитова поступила большая партия табачных изделий. Опасаясь столпотворения возле магазинов и прочих эксцессов, продовольственный комитет публикует полученное им письмо купца:

«Имею честь сообщить, что вопреки распускаемым слухам, я в последнее время никаких 8 вагонов табаку не получал, комитету их не предлагал и вообще имею только розничную торговлю, а не оптовую».

Однако тогдашние общественные активисты, пройдя рейдом по пристаням, таки находят партии табака, которые не были своевременно выкуплены неизвестными закупщиками... Губпродуправа постановила «табак реквизировать и передать в распоряжение местных организаций, а также для нужд гарнизона».

В первой половине августа городскому голове подаются списки кандидатов на выборы в думу губернского города. «Счастливый» №1 – у меньшевиков, №2 – большевики, №3 – партия народной свободы (кадеты), №4 – блок еврейских социалистов, №5 – социалисты-революционеры, №6 – союз домовладельцев, №7 – объединенное духовенство и миряне, №8 – группа «Единство». Всего подано 12 списков от партий и общественных организаций.

У эсеров – одна из многочисленных и хорошо выстроенных организаций. На губернском съезде делегат Вяткин сообщил, что собственно «пермская организация охватывает Пермь и несколько поселков, всего 4 района; численность партии – 600 человек, помимо военной организации».

В последнюю, кстати, вступили более 3,5 тысячи солдат и офицеров, правда, значительная часть из них вскоре отравились на фронт. Эсеры же фактически контролируют губернский совет крестьянских депутатов. На съезде СР обсуждали вопрос о заключении предвыборного блока с социал-демократами. Решили на союз с марксистами не идти.

Еще одна сильная сторона эсеров на выборах – внимание к насущным городским проблемам. Социалисты-революционеры обещают «переоценку всех недвижимостей, прогрессивно-подоходный налог», «передачу в руки города общеполезных предприятий», «развитие городского и кооперативного строительства дешевых квартир», «оздоровление города в санитарном и гигиеническом отношении», «благоустройство окраин и пригородов»!..

Основные конкуренты эсеров – меньшевики. Пытаются укрепить свое влияние среди горожан… и горожанок. На собрании пермского Союза солдаток, в рядах которого свыше тысячи членов (огромная по тому времени организация!), его «вождессы» Герасимова и Ширяева говорят, что именно «рабочая партия лучше всех других сумеет защитить интересы угнетенных» и призывают голосовать за список №1. В городском театре устроили спектакль со сбором в пользу парторганизации. Объявление гласило:

«В фойе театра с 7 часов вечера будет устроена лоторея. Буфет, живые цветы. Главным выигрышем является сажень дров, которая будет доставлена выигравшему на дом».

Меньшевики активно задействуют «черный пиар», как бы сказали сегодня. Впрочем, как и другие партии.

– Перед нами сейчас двенадцать списков, – говорит на митинге меньшевистский оратор Ерошин. – Есть среди них списки кадетов, домовладельцев и квартиронанимателей. В сущности, это все один и тот же список. Кадеты, не надеясь сами провести своих кандидатов, ищут лазеек, помещая их в разных списках. Партия кадетов – партия, высоко держащая свое знамя сегодня, завтра при первом же напоре бросит его. Ни один сознательный рабочий не отдаст своего голоса изменчивым течениям. Список духовенства – какое-то недоразумение! Пусть духовенство земные дела предоставит нам. Список большевиков – наших бывших товарищей по оружию. Но сейчас между нами глубокая брешь, ибо тактика их является для нас неприемлемой…

Большевики явно уступают соперникам. В листовках ленинцы требуют «планомерной борьбы с жилищной нуждой», «широкой организации борьбы с безработицей», «оздоровления города, бесплатных и доступных больниц». Но такие же пункты есть и у других партий, на этом фоне последователи «апрельских тезисов» выглядят не оригинальными. На митингах большевистские ораторы предпочитают говорить не о городской жизни, а о политике вообще, призывая «отказаться от соглашения с буржуазией». Большинству пермяков это или чуждо, или попросту непонятно.

Итог: на выборах в Пермскую городскую думу 15 августа убедительно побеждают эсеры, получившие более 7 тысяч 900 голосов (всего в Перми в 1917 году – 38 тысяч избирателей, проголосовали почти 22 тысячи человек).

На втором месте – меньшевики (2 тысячи 945 голосов), ненамного от них отстали кадеты (2 тысячи 425 голосов) и домовладельцы (2 тысячи 407 голосов). Большевики – на пятом месте с 2 тысячами 100 голосами. И на тот период даже это для них можно было считать успехом.

Анатолий Москвин