Пламя Севера

Пермский балет показал премьеру в  тёмных тонах и  стремительных темпах

Не  впервые в  репертуаре Пермского театра оперы и  балета появляется вечер, состоящий из  трёх одноактных балетов. Это  устоявшаяся практика: тройчатка Баланчина, тройчатка Стравинского, тройчатка «зимних» балетов… С  последней из  перечисленных танцевальных трилогий репертуарная новинка, предъявленная 21  октября, наиболее сходна: здесь все  произведения так  или  иначе связаны с  темнотой, холодом и  Севером; об  этом говорят названия  — «В тёмных тонах», Ultima Thule и  «Арктика».

  Андрей Чунтомов

Балетный вечер в  целом названия не  получил, в  качестве такового выступают фамилии хореографов  — «Севагин/Самодуров/Пимонов» (12+). Можно заподозрить продюсера Дмитрия Ренанского и  худрука Пермского балета Антона Пимонова в  отсутствии фантазии, но, думается, здесь другая подоплёка: перечисление фамилий  — это  декларация того, что  имя  постановщика само по  себе фирменный лейбл и  знак качества; знатоки идут на  имена, а  не  на  названия. Перечисление имён  — это  призыв запомнить их  на  будущее, ведь, по  замыслу авторов проекта, именно эти  люди суть будущее российского балета  — три  худрука трёх ведущих компаний: Московского музыкального театра имени Станиславского и  Немировича-Данченко (Максим Севагин), «УралБалета» (Вячеслав Самодуров) и  Пермского балета (Антон Пимонов).

Как  рассказал в  интервью «Новому компаньону» Антон Пимонов, за  художественное единство вечера отвечала художница Альона Пикалова, но  и  без  единства оформления что-то общее между тремя 20-минутными спектаклями прекрасно просматривается: у  трёх хореографов во  многом совпадают приёмы и  подходы, все  они  стараются «выжать» максимум возможностей из  неоклассики, не  впадая в  отвязный contemporary dance, все  они  демонстрируют балетные техники XXI века, показывая, какие цветы порождает сегодня побег стиля, проросший из  классического зерна сто  лет  назад.

Сумрачные и  северные названия балетов обманчивы: в  каждом из  них  энергия, пламень и  скорость. В  глубине этой «Арктики», в  сумраке этих «Тёмных тонов», в  контурах этих «Северных пределов Ойкумены» (Ultima Thule) находится источник жара, какой не  снился тропическому лету. Все  балеты сделаны в  максимально быстром темпе и  требуют от  исполнителей невероятной физической выносливости и  собранности. Кажется, будто Севагин, Самодуров и  Пимонов решили показать, что  в  наши дни  артисты балета нужны такие, каких во  времена Баланчина ещё не  делали.

  Андрей Чунтомов

Труппа справляется: блистательно выступает в  Ultima Thule прима Булган Рэнцэндорж, а  юная Диана Куцбах достойно выходит в  дуэте с  Георгием Еналдиевым в  «Арктике». Еналдиев в  очередной раз  доказал, что  ему  подвластны любые балетные жанры: начав карьеру как  яркий исполнитель характерных танцев, он  стал настоящим премьером в  классике и  вполне чувствует современные стили. Среди исполнителей много молодёжи, некоторые имена  — совсем новые; раз  уж  речь идёт о  «балете будущего», то  и  состав обращён в  ту  же  сторону.

«В тёмных тонах», поставленный на  музыку двух виолончельных концертов Вивальди, не  так  прост, как  может показаться на  первый взгляд. Лукавое, маньеристское заигрывание современной хореографии с  эстетикой барокко вмещает в  себя множество сюжетов и  графических фигур, традиционных для  танцевальных композиций, таких как, например, превращение дуэта в  треугольник; среди прочих персонажей выбивается девушка, которая существует в  контрапункте по  отношению и  к  общему хореографическому рисунку, и  к  музыкальной логике; её движения и  жесты вопиюще самостоятельны с  оттенком безумия. Что  это  — парафраз кульминационного эпизода «Жизели» или  ещё одно выражение барочного начала, причудливого по  определению?

Севагин заставляет зрителей вглядываться и  вдумываться: сценическое пространство, в  полном соответствии с  названием балета, погружено в  полумрак (художник по  свету  — Алексей Хорошев), балерины одеты в  стильные мини-кринолинчики (художник по  костюмам  — Анастасия Нефёдова), барокко и  XXI век  игриво перемешаны.

Вячеслав Самодуров в  своей Ultima Thule говорит, возможно, о  далёких и  загадочных, не  открытых ещё землях, но  точно не  северных, хотя бы  потому, что  живущий в  этой Ultima Thule народ разгуливает практически нагишом: художник по  костюмам Елена Трубецкова, в  прошлом  — солистка балета, решила облегчить коллегам сценическое существование и  обрядила их  в  телесные трико, не  сковывающие движения. Балет поставлен на  специально написанную музыку Владимира Раннева, яркую и  запоминающуюся, её даже можно назвать торжественной; однако движения и  вообще жизнь персонажей этой неведомой земли, напротив, причудливы и  непривычны. Речь идёт о  неведомой цивилизации, загадки которой не  раскроются для  зрителя в  полной мере.

Огромное внутреннее напряжение, контрасты, резкие перепады, рискованные переходы от  тьмы к  свету, который в  этом мини-спектакле стал одним из  главных героев (всё тот  же  Алексей Хорошев)… Внутри балета Самодурова живёт огромная страстная жизнь, которую нужно чувствовать и  не  нужно пересказывать словами. Это, безусловно, самый радикальный из  трёх балетов, а  музыка Владимира Раннева достойна отдельного вдумчивого разбора.

  Андрей Чунтомов

По  контрасту с  первыми двумя частями вечера «Арктика» Антона Пимонова выглядит понятной, прозрачной, размеренной и  умиротворяющей. Бодрые танцы, задиристые хвостики на  головах танцовщиц, костюмы в  теннисном стиле и  цветовое обозначение «команд»  — есть «жёлтые», «красные» и  «синие» (художник по  костюмам  — Татьяна Ногинова)  — вызывают ассоциации со  спортом. Те  же  цвета  — жёлтый, синий и  красный  — фигурируют на  сценическом заднике в  виде трёх кругов, пересекающихся, как  олимпийские кольца. Если две  первые части трилогии происходят в  «чёрном кабинете», то  третья  — в  белом, залитом светом пространстве.

Танцевальная лексика бодра и  минималистична в  полном соответствии со  специально написанной Антоном Светличным музыкой в  стилистике Стива Райха.

Антон Пимонов говорит, что  общий сюжет трёхчастного вечера  — движение от  тьмы к  свету, но  вернее будет  — от  загадки к  ясности.

  Андрей Чунтомов

Авторские одноактные балеты, объединённые в  трилогии,  — это  заметный тренд современного театра: подобные проекты выпустили и  Большой театр, и  МАМТ, а  «УралОпераБалет» ещё готовится, причём двое из  авторов  — те  же, что  и  в  Перми, только вместо Севагина  — другой знакомый пермякам Максим, Петров. На  фоне коллег пермский проект выглядит вполне достойно, а  уж  оркестр под  управлением Владимира Ткаченко просто, как  говорится, «отжёг». Совершенно справедливо, что  на  поклоны после первой части вышли солисты-виолончелисты Роман Ефимов и  Игорь Галкин, а  дирижёр, выйдя в  финале вечера, получил вполне заслуженные овации  — как  за  душевное исполнение Вивальди, так  и  за  эффектное освоение новой, буквально вчера написанной музыки.